Жан-Батист Грёз — Балованное дитя: Описание произведения

Биография

Первоначально учился в Лионе под руководством Шарля Грандона (), потом в парижской Академии художеств. Первым его произведением была картина «Отец семейства, объясняющий своим детям Библию».

Став в 1769 году академиком, задумал посвятить себя исторической живописи и с этой целью отправился в Рим. По возвращении в Париж выставил картину «Север и Каракалла», которая не имела никакого успеха. Возвратившись к бытовому жанру, Грёз вскоре завоевал себе одно из первых мест.

Во время французской революции Грёз жил уединённо и не вмешивался в политику. К концу жизни он имел довольно значительное состояние, но утратил его в рискованных предприятиях. Когда конвент решил предоставить заслуженным писателям и художникам даровые квартиры, Грёз получил помещение в Лувре; там он и умер почти в нищете, забытый своими современниками, вкусом которых овладел в ту пору Давид.

Грёз также был масоном, и входил в величайшую масонскую ложу «Девять Сестёр».

Примечания[править | править код]

1. идентификатор BNF (фр.): платформа открытых данных — 2011.
2. Jean-Baptiste Greuze
3. Jean-Baptiste Greuze (англ.) — 2006. — ISBN 978-0-19-977378-7, 978-0-19-989991-3
4. RKDartists
5. Benezit Dictionary of Artists (англ.) — 2006. — ISBN 978-0-19-977378-7, 978-0-19-989991-3
6. KulturNav (англ.) — 2020.
7. Немецкая национальная библиотека, Берлинская государственная библиотека, Баварская государственная библиотека, Австрийская национальная библиотека Record #118718789 // Общий нормативный контроль (GND) — 2012—2016.
8. Daniel Ligou, ed. Dictionnaire de la franc-maçonnerie (Paris : Presses Universitaires de France, 1987)
9. Louis Amiable, Une loge maçonnique d’avant 1789, la loge des Neuf Sœurs (Les Editions Maçonnique de France, Paris 1989)
10. Allgemeines Künstlerlexikon: Die bildenden Künstler aller Zeiten und Völker / Günter Meissner. — K.G. Saur Verlag, 2009. — Vol. 61. — P. 509.
11. Ann Sutherland Harris, Linda Nohlin. Jeanne Philiberte Ledoux // Women Artists: 1550—1950. — Los Angeles County Museum of Art, 1976. — P. 205.

Биография Ж.-Б.Грёза (21.08.1725-4.-3.1805г)

Будущий художник не мог похвастать знатным происхождением. Совсем наоборот – он был родом из семьи простолюдинов. Его отец, всю сознательную жизнь проработавший обычным кровельщиком, мечтал о том, чтобы сделать из сына архитектора. Однако рисование и живопись захватили мальчишку целиком. Семейная легенда гласит, что однажды он нарисовал голову апостола Иакова настолько искусно и когда объявил о своем авторстве, ему не сразу поверили. А затем растроганный и гордый отец сдался, определив сына в ученики к лионскому живописцу Грандону. Последний был художником довольно средних способностей, зато чутко откликался на злобу дня, умел, как говорится, держать нос по ветру и прекрасно чувствовал все модные веяния своего времени. Грандон был прекрасный ремесленник, копиист, но искры Божьей ему не досталось. Жан-Батист обучился рисовальной технике, а также привык пользоваться уже готовыми шаблонами. Эта привычка не раз затем сослужит ему дурную службу. Тогда же, чувствуя свою большую одаренность по сравнению с другими подмастерьями, юноша приобрел такие черты как заносчивость и тщеславие. Двадцати лет от роду Грёз приехал покорять Париж. Здесь амбиции пришлось умерить и пахать до седьмого пота. Грёза заметили и оценили. Благодаря покровительству одного аббата удалось съездить в Италию. Там Грёз пережил первую романтическую любовь, однако, помня о своем «низком» происхождении, не решился связать себя узами брака. По возвращении он с головой окунулся в работу. Некоторые его картины стали своеобразной иллюстрацией философских положений Ж.-Ж.Руссо о том, что человечеству надлежит вернуться к природе от городской цивилизации. Грёз стал моден и востребован, получал баснословные деньги, наконец-то был принят в Королевскую Академию. Однако работу для Академии он выполнил неудачно и приняли его с оговорками. Взбешенный таким унижением, Грёз перестал выставляться вовсе. Постепенно звезда его славы закатилась. Замужество оказалось крайне неудачным: супруга обобрала художника до нитки. Революция лишила Грёза состояния. Старость его была унылой и беспросветной, а уход прошел незамеченным. Он намного пережил свою громкую прижизненную славу.

Литература

Исследования и комментарии

• Даниэль С. М. Рококо : От Ватто до Фрагонара / Сергей Даниэль. —  — СПб. : Азбука-Классика, 2010. — 330,  с. — (Новая история искусства / Л. И. Акимова ). — ISBN 978-5-9985-0651-2. — OCLC .
• Якимович А. К. Новое время : искусство и культура XVII–XVIII веков / Александр Якимович. — СПб. : Азбука-Классика, 2004. — 436,  с. — (Новая история искусства / Л. И. Акимова ). — 5000 экз. — ISBN 5-352-00706-5. — OCLC .
• Barker E. Greuze and the Painting of Sentiment :  / Emma Barker. — Cambridge  : Cambridge University Press, 2005. — XII, 335 p.,  p. ill. (some color). — ISBN 0-521-55508-6. — OCLC .
• Euchner A. Untersuchung zum Werk von Jean-Baptiste Greuze (1725-1805), insbesondere zu seinen Todesmotiven :  : Inaug.-Diss / Von Angelika Euchner. — , 1989. — , 121,  S. — OCLC .

Каталоги выставок

• Новосельская И. Н. Жан-Батист Грез : рисунки из собрания Эрмитажа : каталог выставки / . — Л. : Аврора, 1977. — 44 с., 16 л. портр. — OCLC .
• Novoselskaya I. Greuze : Hjertets dannelse :  / Med bidr. Irina Novoselskaya et al. ; . —  : Statens Museum for Kunst, 2000. — 88 s. — ISBN 87-90096-11-8. — OCLC .

Альбомы

• Булгаков Ф. И. Жан Батист Грёз // Сто шедевров искусства. — СПб. : изд. ред. «Нового журнала иностранной литературы», 1903. — С. 23—25.
• Герц В. К. Жан-Батист Грез. «Паралитик» / Гос. Эрмитаж. — Ленинград : Типография Гос. Эрмитажа, 1948. — 8 с., 1 л. ил. — (Памятники западно-европейского искусства).

Словари и энциклопедии

• Власов В. Г. Грёз Жан-Батист // Стили в искусстве : Архитектура, графика. Декоративно-прикладное искусство. Живопись, скульптура : словарь : в 3 т. / В. Г. Власов. — СПб. : Кольна, 1996. — Т. 2 : Словарь имён : А—Л. — С. 267. — 543 с.,  л. ил. — ISBN 5-88737-005-X. — OCLC .
• Кудрикова С. Ф. Франция. XV–XVIII века : биографический словарь / С.Ф. Кудрикова; автор статьи о Пуссене С. М. Даниэль. — СПб : Азбука-Классика, 2010. — С. 336, 338, 342, 351, 352, 354, 390, 404–411, 433, 454, 478, 547, 556. — 588,  с. — (Художники Западной Европы). — ISBN 978-5-9985-0610-9.
• Чуйко В. В. Грез, Жан-Батист // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1893. — Т. IXa. — С. 602–603.
• Reinbold A. Greuze (Jean-Baptiste) / A. Reinbold // Dictionnaire de biographie française :  / sous la direction de M. Prevost , Roman d’Amat , H. Tribout de Morembert. — Paris-VI : Letouzet et Ané, 1985. — T. 16 : Gilbert — Guéroult. — Col. 1195–1198. — 1528 col. — OCLC .

Справочные издания

Freitag W. M. Art Books : A Basic Bibliography of Monographs on Artists / Wolfgang M. Freitag, ed.. — 2nd ed. — New York, London : Garland Publishing, 1997. — P. 156. — XXVI, 542 p. — (Garland Reference Library of the Humanities ; vol. 1264). — ISBN 0-8240-3326-4. — LCCN 96-28425. — OCLC 919978279.

Отрывок, характеризующий Грёз, Жан-Батист

– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери. Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: – Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!… Он энергически махнул рукой. Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга. – Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя. Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения. – Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей. – Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы… Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем. «Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу. В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали. – Je suis un homme fini, – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям. Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.

Творчество Ж.-Б.Грёза

В ту пору, когда талант Грёза достиг наибольшей силы и художественной выразительности, господствующим направлением в искусстве стал сентиментализм. Галантная живопись доживала свой век. Многие давно пресытились ею

Сентименталисты много способствовали демократизации искусства, обратив самое пристальное внимание на жизнь «третьего сословия». Грёз исключением не был

Более того – он сам, напомним, был выходцем оттуда. Вот почему на его картинах постоянно присутствуют купцы, ремесленники, мелкие аристократы, обедневшие дворяне, домохозяйки, дети бедноты. Достаточно назвать такие картины как «Маленький лентяй», «Балованное дитя», «Разбитый кувшин», «Паралитик, или Плоды хорошего воспитания». Грёз зарекомендовал себя художником-моралистом. Не случайно его любимым философом был Д.Дидро, тоже склонный к дидактике и морализаторству. Нравоучительность полотен Грёза бывала назойливой и даже агрессивной. «Черное» ему виделось однозначно черным, а белое – белым. И хотя самого Грёза с некоторых пор и именовали «добродетельным художником» его собственная тщеславная натура была весьма далека от рисуемого идеала. Зато Грёз достиг совершенства в изображении женской натуры, причем вовсе не обнаженной. Особенно хорошо ему удавались женские изящные головки, очаровательные личики, томно возведенные вверх глаза.

Подобные вопросы ускоряли перемены в тематике французской живописи. Дидро ввел моду на жалостливую чувствительность и он же проложил путь к возрождению неоклассицизма. Осуществлением его художественных чаяний стало творчество Жака Луи Давида, впервые представленное в Салоне 1781 года – последнем Салоне, о котором писал Дидро. Но прямое подражание классическому искусству внушало отвращение Дидро. Он указывал, что древние не имели того образца, той античности, какой они могли бы подражать. Их искусство вдохновляла возвышенная идея. И собственный вкус Дидро тяготел к прямо противоположному, чем к ясности, достигнутой выучкой. Он ценил крайности, ему нравилось фантазирование, он считал экстравагантность более привлекательным качеством в искусстве, чем холодность.

«Изобразительное искусство, – писал Дидро, – нуждается в элементе неприрученном и примитивном, в чем-то захватывающем и преувеличенном». В его статьях, которые никогда не были напечатаны, но вошли в «Литературную переписку» барона Мельхиора фон Гримма, переписывались от руки и рассылались подписчикам при дворах всей Европы, впервые была теоретически опробована идея антитезы романтической и классической традиций, которая воодушевит искусство после 1800 года. Грёз, поощренный похвалой Дидро, продолжал расточать себя в сентиментальном жанре, уже не замечая несоответствия своих поучительных историй новому духу времени и, видимо, не понимая, что вкусам Дидро он отвечал не больше, чем Буше. Его изначальные установки были похвальны, но он все больше разменивал себя на мелочи, становился расчетливым, скатываясь в неизбежную чудаковатость. В 1769 году Дидро объявил, что больше не интересуется его творчеством; критику даже доставил удовольствие провал очередной амбициозной и помпезной картины Грёза, представленной на соискание диплома Академии.

Картина зрелого периода творчества живописца Жана Батиста Грёза «Гитарист». Молодой человек, одетый в театрализованный костюм, настраивает гитару, внимательно прислушиваясь к звукам. Его усталые широко раскрытые глаза и мутный взгляд намекают на беспорядочный образ жизни. Сочно написанная картина изобилует деталями, характерными для фламандских жанристов XVII века, манеру которых Грез стремился превзойти. Созданные Грезом сцены повседневной жизни часто заключают в себе нравоучительный смысл. Его картины были очень популярны во Франции XVIII века и заслужили высокую оценку философов-моралистов, например Дидро. Однако когда стиль эпохи изменился в пользу неоклассицизма, представленного такими мастерами, как Жак Луи Давид, Грез вышел из моды. К сожалению, желание художника сохранить популярность привело его к неискренней сентиментальной манере

Поэтому до недавнего времени многие его картины, имевшие важное значение для истории искусства, не были оценены по достоинству. Скончался Жан Батист Грёз 4 марта 1805 года в Париже

Жанрист

Биография

Жан-Батист Грёз родился в Турню, торговом городке в Бургундии в 1725 году. В раннем возрасте проявил талант к рисованию. Его способности были поощрены лионским художником по имени Шарль Грандон, который пользовался значительной репутацией. Отец Грёза был против того, чтобы его сын стал художником, но Грандон убедил его уступить желаниям Жана-Батиста.

Первоначально учился в Лионе под руководством Грандона, потом в парижской Академии художеств. Первым его произведением была картина «Отец семейства, объясняющий своим детям Библию».

Став в 1769 году академиком, задумал посвятить себя исторической живописи и с этой целью отправился в Рим. По возвращении в Париж выставил картину «Север и Каракалла», которая не имела никакого успеха. Возвратившись к бытовому жанру, Грёз вскоре завоевал себе одно из первых мест.

Во время французской революции Грёз жил уединённо и не вмешивался в политику. К концу жизни он имел довольно значительное состояние, но утратил его в рискованных предприятиях. Когда конвент решил предоставить заслуженным писателям и художникам даровые квартиры, Грёз получил помещение в Лувре; там он и умер почти в нищете, забытый своими современниками, вкусом которых овладел в ту пору Давид.

Грёз также был масоном и входил в величайшую масонскую ложу «Девять Сестёр».

Его дочь Анна-Женевьева Грёз также стала художницей.

Среди его известных учеников — французский жанрист Жан Прюдомм и русский портретист Михаил Бельский. У Грёза было также немало учениц, в том числе Констанция Майер и Женевьева Броссар де Больё. Работы ещё одной его ученицы — Жанны Филиберты Леду — были настолько близки по стилю к произведениям учителя, что их нередко принимали за работы самого Грёза.

В 1868 году на родине Грёза в Тюрню ему был воздвигнут памятник. В библиотеке петербургской Академии художеств в начале XX века хранилось богатое собрание собственноручных рисунков Грёза, в 20-х гг. переданное в Эрмитаж.