Разноцветные гаммы
Точный диагноз психического расстройства художника и музыканта остается открытым вопросом для дискуссий. Внешне клиническая картина напоминала шизофренический процесс. Причем в среде литовской художественной интеллигенции говорилось как о чем-то общеизвестном, что «сумасшествие Чюрлениса имеет своим происхождением сифилис».
Современные психиатры также затрудняются точно квалифицировать диагноз Чюрлениса. Известно, что в период психотических состояний он созерцал какие-то картины, пребывал в состоянии экстаза, когда весь мир был наполнен чудесной музыкой. Он испытывал ощущение «высшей гармонии» со своеобразным чувством слияния основных семи тонов музыки и семи цветов спектра. Чюрленис воспринимал звуки музыкальной октавы в цвете. Подобным «цветным слухом» обладали некоторые композиторы – Николай Римский-Корсаков, Александр Скрябин. Трудно отрешиться от мысли, что многие живописные произведения Чюрлениса практически являлись изображением музыки. Эти картины «сонатного цикла» художник так и называл: «Аллегро», «Скерцо», «Анданте» и т. д.
Осенью 1908 года в Петербурге прошла выставка, для участия в которой Чюрленис был приглашен русским поэтом и устроителем художественных выставок Сергеем Маковским. Так литовский художник вошел в объединение «Мир искусства».
С одной стороны, жизнь в лишениях и постоянные мысли о собственной неудачливости не могли не отразиться на его настроении. Художник так говорил о своей нелегкой судьбе: «Похож я на птицу, придавленную деревом». С другой стороны, волнообразное течение заболевания в гипоманиакальных состояниях приносило свои плоды.
«Если бы ты знала, какая радость работать упорно, бешено, без передышки, почти до потери сознания, забыв все», писал в это время Чюрленис своей жене. Он интенсивно занимался живописью, а музыка оставалась отодвинутой вглубь сознания. Но иногда, может быть, неожиданно для него самого, появлялись на свет музыкальные произведения: разом, одну за другой он сочинял то пять, то семь прелюдий буквально за несколько дней. «“Сочиняет” – слово не вполне подходящее, точнее сказать – “успевает записать” прелюды, но очень часто ростки его музыки на бумаге не оставались. Но этот творческий взлет летних месяцев 1909 года был последним», – вспоминает современник одаренного художника-музыканта.
В декабре 1909 года творец все чаще совершает неадекватные поступки. Так, например, он заказывает роскошные подарки жене, которые нечем оплатить. И с особенным увлечением продолжает заниматься живописью. «В узкой полутемной комнате, полуголодный и одинокий, среди крика соседских детей и запахов кухни, он дает волю своей фантазии. Мольберта нет. Он прикрепляет бумагу кнопками к стене. Краски купить не на что. Он подбирает с полу даже крошечные кусочки пастели…
Его современник художник Мстислав Добужинский1 отмечает – Чюрленис в тяжелейшем состоянии. Дальше события развиваются стремительно: «В Петербург вызвали жену художника, которая отвезла его домой – в Друскининкай. Но и оттуда, с помощью друзей, его вскоре отправили дальше – под Варшаву, в Пустельницкую больницу для душевнобольных. Он заперт в палате. О творчестве не может быть и речи».
1Добужинский М. В. (1875–1957 годы) – русский художник.
По иронии судьбы именно в это время имя Чюрлениса начинает приобретать известность: одни восхищаются его работами, другие не понимают их, третьи негодуют или осмеивают. Музыканты считали его живописцем, а художники – музыкантом. Чюрленис мог бы им ответить словами Бетховена, узнавшего, что публике не понравился его новый квартет: «Он понравится им потом». Но психических сил для такого заявления у него уже не оставалось.
Однажды вечером художник ушел из лечебницы, где находился, в лес в одной больничной одежде, предварительно написав несколько строк жене. Простудился и заболел пневмонией. Потом последовало кровоизлияние в мозг и быстрая смерть.
В советские времена слава долго добиралась до Чюрлениса. О нем если и упоминали, то сопровождали текст такими эпитетами, как «декадент», «буржуазный националист» и «мистик». В годовщину его столетия наконец-то была проведена выставка в Третьяковской галерее, за границей картины Чюрлениса впервые были выставлены только в 1979 году. С этого же времени гениального представителя северного модерна признали «официальным гением».
