Криминальная история руди джулиани

Содержание фильма «Осень в Нью-Йорке»:

Романтическая драма о стареющем плейбое, который влюбляется в милую, но неизлечимо больную молодую женщину.

«Осень в Нью-Йорке» – американский романтический драматический фильм 2000 года режиссера Джоан Чен с Ричардом Гиром, Вайноной Райдер и Энтони ЛаПалья в главных ролях. 

Уилл Кин (Ричард Гир) – успешный 48-летний ресторатор, бабник, недавно появившийся на обложке нью-йоркского журнала.

Шарлотта Филдинг (Вайнона Райдер), свободолюбивая, 22-летняя девушка празднует свой день рождения в своем высококлассном ресторане.

Сразу заметив ее, старая подруга, знакомит их.

Уилл восхищается созданными ею шляпами и удивлен, узнав, что Шарлотта – дочь Кэти, бывшей девушки, погибшей в аварии.

На следующий день Уилл звонит и просит Шарлотту сшить шляпу для его свидания на предстоящий благотворительный ужин. Когда несколько дней спустя она доставляет шляпу в его квартиру, он предлагает ей сопровождать его на официальной вечеринке под предлогом того, что его бросили. Там они знакомятся друг с другом, а затем снова оказываются в его квартире, где занимаются сексом. На следующее утро, завтракая на террасе, Уилл объясняет, что у их отношений нет будущего. Она признает это, показывая, что умирает от сердечного приступа.

На следующий день они гуляют среди осенней листвы в Центральном парке, и Шарлотта декламирует строки из стихотворения «Божий мир». Пока они разговаривают, она забирает у него часы, говоря, что вернет их, когда он забудет, что они у нее. В его ресторане они вместе готовят еду для его сотрудников, и он начинает влюбляться.

С сильной болью в груди Уилл срочно отправляет ее в больницу. Врач объясняет, что ее нейробластома, редкое заболевание у взрослых, вызвала опухоль около сердца, и ей, возможно, осталось жить год. На вопрос, почему у него такой глубокий интерес к еде, Уилл отвечает: «Еда – единственное прекрасное, что действительно питает».

На вечеринке в честь Хэллоуина Шарлотта, одетая как Эмили Дикинсон, развлекает детей, читая «Две бабочки». Тем временем Уилл встречает бывшую (Джилл Хеннесси), и они оказываются на крыше и занимаются сексом.

Позже Шарлотта разрывает их отношения, что глубоко влияет на них обоих.

Тем временем Уилл получает письмо от Лизы Тайлер (Вера Фармига), внебрачной дочери, которую он никогда не встречал. Он идет в ее музей, узнает ее по старой фотографии, но не может подойти к ней. Через несколько ночей он приходит домой, находит ее в холле, и они впервые разговаривают. Беременная, она сентиментальна по поводу отцовства, желая познакомиться со своим собственным отцом. Ей приснилось, что он все эти годы пытался найти ее, чтобы извиниться за то, что бросил. Уилл тихо говорит: «Да, прошу прощения».

На следующую ночь Шарлотта возвращается домой и находит Уилла спящим в кресле. Сначала рассерженная, она говорит ему уйти, но он умоляет дать еще один шанс. Она плачет, когда он держит ее на руках. Утром Шарлотта читает ему из «Полночи».

Позже, катаясь на коньках в Рокфеллер-центре, она внезапно теряет сознание. В больнице сказали, что опухоль выросла, и ей осталось всего несколько недель.

В ближайшие дни Уилл ищет специалиста, который проведет сложную операцию, чтобы спасти ее. Обращаясь к дочери за помощью, она находит специалиста, который соглашается провести операцию, когда придет время. Рождественским утром Шарлотта просыпается и слышит, как Уилл украшает ее. Когда она готовится принести ему рождественский подарок, она падает в обморок. Срочно в больницу, вызывают хирурга,  Уилл, стоящий рядом с ней, шепчет ей строки из «Молодого поэта», прежде чем ее отвозят в операционную.

Уилл, друзья, Лиза и бабушка Шарлотты ждут в течение долгих часов операции. Наконец, появляется специалист, и по мере его приближения становится ясно, что спасти ее ему не удалось. Вернувшись в свою квартиру, Уилл находит на полу подарок Шарлотты – небольшую коробку с ножкой шляпы, которую она для него сконструировала. Открывая его, он находит часы, которые она взяла на их первом свидании. Он стоит у окна и плачет, прижимая коробку к груди.

Следующим летом на маленькой лодке по озеру Центрального парка Уилл держит на руках своего новорожденного внука, а его дочь Лиза с любовью наблюдает за ним.

Уилл замечает лебедя, а затем отражение в воде молодой женщины, идущей по мосту… 

Новый Амстердам

Первое европейское поселение возникло на южной стороне Манхеттена в 1613 году. Белые люди охотились на пушного зверя и торговали с местными индейцами. В следующем 1614 году обширный регион между 38 и 45 градусами северной широты был присоединен к Голландской Республике и назван Новые Нидерланды (Nieuw Nederland). В 1626-м губернатор колонии Пэтер Минёйт купил остров Манхеттен за несоразмерно малую сумму у местного племени Манахатта. Временное поселение перестроили в форт и назвали Новый Амстердам (нидерл. Nieuw Amsterdam).

До сих пор живет миф, якобы остров Манхеттен глупые индейцы уступили за стеклянные бусы. На самом деле между Голландской Вест-Индской компанией в лице губернатора Нового Амстердама и вождем племени Канарси была заключена письменная сделка, по которой земли были куплены за 60 гульденов, что составляло около $900 в ценах 2018 года.

Голландский форт располагался на территории современного Нижнего Манхеттена (Lower Manhattan). От нападения воинственных индейцев и конкурирующих англичан с суши форт защищал 4-метровый частокол. Его возвели в 1653-м силами чернокожих рабов. Сооружение пересекало остров Манхеттен в том месте, где сегодня проходит знаменитая Уолл-Стрит (Wall Street). Отсюда собственно и название улицы.

На этой голландской карте 1660 года изображен форт Новый Амстердам. Городская стена проходит справа. Широкая дорога, которая пересекает стену и уходит вглубь острова — современный Бродвей. Broadway – в переводе с английского буквально «Широкий путь»

Бауэри — работяги, крутые бойцы и банды пожарных

Район Бауэри находился рядом с Пятью Точками и изначально тоже был вполне благопристоен: в нем жили небогатые, но вполне трудолюбивые пролетарии. Однако близость с бандитскому рассаднику сделала свое дело: простые трудяги, вынужденные давать отпор наглому хулиганью, сами быстро маргинализировались и начали сколачивать банды. Сначала они делали это для самозащиты, затем для крышевания местных лавочников, а затем и вовсе для открытых грабежей и убийств.

Преимущество «Парней Бауэри» было в том, что они изначально выросли не в столь дурных условиях: они в среднем были крепче и выше беспризорников из «точек», могли позволить себе пистолет и, самое главное, они все повально были пожарными. Дело в том, что местные довольно быстро смекнули, что быть членом пожарной дружины очень выгодно: при тушении можно унести из горящего дома что-то ценное, пожарному полагается прочная медная каска, и полиция относится к ним лояльнее.

Типичный бауэри-бой.

В драке парня Бауэри с отребьем из других районов, как правило, отличала каска и пожарный топор в руках, а то и пистолет за пазухой. Сражаться с таким детиной один на один гопники из «точек» не рисковали. Кроме того, по какой-то неведомой причине выходцы из Бауэри испытывали тягу к медвежьему жиру: они обильно смазывали им прически, бакенбарды и даже ворс на шляпах, так что бандита из этого района можно было узнать издали даже по запаху.

Одной из любимых спортивных игр банды «парни Бауэри» был очень своеобразный способ напиться задешево. В те времена и в тех районах воровали буквально все; оборудовать бар стаканами было попросту глупо, поэтому пиво и самогон в питейных заведениях подавали из резиновых шлангов: клиент платил медяк и имел право выпить столько алкоголя, сколько сможет за один глоток. Уметь проглотить за раз столько, чтобы хватило не только себе, но и друзьям (все сплевывалось в общую бутылку) считалось признаком лихости и спортивного духа.

Пять Точек — нищеброды, бузотеры и хулиганье

Самое сердце Пяти точек — площадь Парадиз-сквер.

Исторически район Пять Точек — одно из самых важных мест для преступного мира Америки. Хулиганье и дебоширы из этого района были изображены в «Бандах Нью-Йорка» Скорсезе. В целом, режиссеру удалось передать антураж места и группировок тех лет, хотя ради зрелищности он несколько упростил и исказил некоторые факты.

Озеро Коллект оказалось недостаточно осушено, когда началось строительство района: дома оседали, крыши проваливались, а от влажной земли исходили миазмы, что делало всю территорию непригодной для нормальных людей. В конце концов, в это смрадное и дрянное место начали стекаться самые нищие и опустившиеся бродяги со всего города и остальных штатов. Выжить в «Точках» сумели лишь бывшие рабы-негры и самые неубиваемые из ирландцев.

Чарльз Диккенс в свое время побывал в этом районе и описал его как самое мерзкое место во Вселенной.

Сердцем «точек» было здание старой пивоварни (оно показано в первых минутах фильма Скорсезе), которое было оборудовано под жилье. Здесь в невероятной тесноте жили около тысячи человек, как правило, без мебели и удобств. Ни одного честного гражданина, только бродяги, воры, убийцы и опустившиеся пьяницы. В среднем в этом здании совершалось около 30 убийств в месяц и большую часть жертв закапывали прямо в подвале или у стен здания. Жители пивоварни не питали никаких иллюзий ни по поводу своего будущего, ни по поводу своего образа жизни: самое крупное жилое помещение называлось «Пещера воров», а улица, огибающая это гиблое место — «Аллея убийц». Именно эта клоака и породила первые настоящие и рвущиеся к власти банды Нью-Йорка.

Шайка «40 воров» формально считается самой первой организованной бандой Нью-Йорка с известным руководством, своей клановой территорией и кодексом. Именно по их образу и подобию создавались остальные группировки. «40 воров» в свое время придумали не просто набирать в банду достойных кандидатов, но воспитывать тех с самого детства: была организована младшая лига с говорящим названием «40 воришек», в которой дети под патронажем старших учились драться, воровать и подносить боеприпасы во время битв. Любопытно, что главами этой детской банды становились даже девочки, если они доказывали, что дерутся и воруют лучше пацанов.

«Дохлые кролики» во время бунта.

Молодые и жаждущие драк ирландцы (именно из них состояли банды) обожали вычурные и крутые названия: «дохлые кролики», «уродские цилиндры», «рубахи навыпуск», «гвардия Роача». Это место, еще недавно принадлежавшее индейцам, породило новую дикарскую культуру с клановыми войнами, своими табу и татуировками, кодексами воинской чести и клятвами верности вождям. «Уродские цилиндры» назывались так потому, что использовали шляпы в качестве шлемов: набивая в них ткань и куски кожи, бойцы надевали свои цилиндры едва ли не ниже своих злобных глаз. «Дохлые кролики» носили с собой на битву тотемы в виде палок с прибитыми к ним кроликами, а название «рубах навыпуск» говорит само за себя.

Приход первых европейцев

«Колумб Америку открыл. Отважный был моряк» — пели ряженые пираты в советском игровом фильме. На самом деле итальянец на испанской службе Христофор Колумб нанес на европейские карты лишь острова Карибского моря, остров Тринидад и дельту реки Ориноко в Южной Америке, а также побережье современных государств Гондурас, Никарагуа, Коста-Рика, Панама в Центральной Америке.

А вот первым в истории европейцем, увидевшим остров Манхеттен, был итальянец Джованни да Верраццано (Giovanni da Verrazzano) волею судеб служивший во французском флоте. На корабле «Дофин» (фр. Le Dauphin) он пересек Атлантику, в марте 1524-го вышел к мысу Страха (Cape Fear) и двинулся вдоль восточного побережья на север. 17 апреля он бросил якорь в узком проливе, который сегодня отделяет Бруклин от Стейтен Айленда и через который переброшен подвесной мост The Verrazzano-Narrows Bridge. Вход в будущую нью-йоркскую бухту (Lower New York Bay) мореплаватель назвал Новым Ангулемом (фр. Nouvelle Angoulême) в честь французского города Ангулем, в котором находился королевский дворец царствовавшего в то время Франциска I.

Giovanni da Verrazzano

На следующий год в залив вошла испанская экспедиция Эстеба́на Го́меса. Капитан нанес на карту изрезанную береговую линию, острова в бухте и устье реки Гудзон, которую окрестили по-испански Rio de San Antonio. По возвращении экспедиции в Европу картографы назвали северо-восточные территории Америки Tierra de Esteban Gómez (Земля Эстебана Гомеса) в честь первооткрывателя.

В начале XVII века европейские торговые компании искали более короткие западные пути в Азию. С этой целью к восточным берегам Нового Света посылались исследовательские экспедиции. Одну из них возглавлял англичанин Генри Хадсон (Henry Hudson), нанятый голландской Ост-Индской компанией. В 1609-м на корабле «Халве Маан» (голланд. Halve Maen, «Полумесяц») он достиг восточного побережья Северной Америки. Далее вошел в залив, по берегам которого сегодня стоит Нью-Йорк-Сити, поднялся на 250 км по реке, которую позже назовут в его честь Гудзоном, прошел мимо того места, где в будущем возникнет столица штата Нью-Йорк — город О́лбани (Albany).

Подобно Христофору Колумбу, Хадсон искал западный путь в Азию. Путь этот он не нашел, зато обнаружил в местных реках обильную популяцию бобров. Бобровый мех высоко ценился на европейских рынках, и это обстоятельство послужило толчком к основанию голландских торговых поселений в Новом Свете.
Печать города Нью-Йорка

Вернувшись в Европу, капитан доложил работодателю, что нашел подходящее место для нидерландской колонии в Америке. Исследованные Генри Хадсоном земли Голландия объявила своим владением.

Бобры, а точнее бобровый мех, был объектом добычи первых поселенцев. Помимо пушнины, вторым важным товаром была мука. Сегодня бобры, вместе с мельницами и бочками с мукой, изображено на геральдическом щите Нью-Йорка

Пятый округ: Готэм и гибель моряка

Криминальные районы Бауэри и Пять Точек стали источником заразы, которая отравляла весь город. Находившийся неподалеку престижный район Пятого округа, в котором в свое время жил сам Вашингтон, пал под ордами гангстеров и бандитов. Старые хозяева в спешке сбежали, а новыми стали все те же ирландские и итальянские бедняки, воры, проститутки и мошенники.

Так выглядели переулки Готэма.

В Пятом округе располагался знаменитый «Готэм», который, как и Старая пивоварня был сердцем преступного района. В этом плотно заселенном дворе проживали около тысячи человек, а под его тротуарами располагался коллектор канализации. Местные прорубили себе ходы под землю и использовали их для того, чтобы перемещаться по городу, а также прятать там добычу и трупы. Банды «подземных крыс», бесследно исчезающие прохожие и эпидемии холеры стали фирменной чертой этого безнадежного места.

Больше всего Пятый округ прославился одновременно как самое злачное и самое опасное место для моряков, жаждущих развлечений на берегу. Весь район от мала до велика жил лишь за счет матросов: кто-то обеспечивал необходимые им услуги, а кто-то обворовывал их. Подсчитано, что в среднем в одном только этом районе местные грабили в среднем по 15 тысяч матросов в год. Кроме того, процветал и иной способ нечестного заработка: вербовщики из местных опаивали постояльцев и продавали на корабли в качестве «матросов». На деле — рабов без документов и прав.

Четвертый округ: головорезы, психопаты и пираты

При всех своих криминальных замашках, шайки из «точек» и Бауэри были скорее бузотерами, горлопанами и хулиганьем, они варились в своем собственном котле и не очень поднаторели в преступном бизнесе. Зато головорезы из Четвертого округа стали их противоположностью в мире банд. Эти ублюдки были настоящими профессионалами, редко создавали крупные группировки и были озабочены не драками и бандитской честью, но делами разбоя и ухода от полиции. Хулиганье из «точек» дралось и бесконечно выпендривалось, уроды и психопаты из Четвертого округа убивали, грабили и работали втихую. Здесь оседала самая опасная и скрытная гниль всего города. Достаточно сказать, что первый маньяк-убийца Нью-Йорка появился именно на этих улицах.

Четвертый район также зарабатывал на моряках, но со своей спецификой: здесь их просто нещадно резали и скидывали в коллекторы.

Четвертый округ стал прибежищем настоящих орд пиратов. Банды речных грабителей, которых в общей сложности было около полутысячи, плавали вдоль рек Гудзон и Ист-ривер с «Веселым Роджером» на мачтах и нападали на доки, корабли и даже грабили и жгли поселения. Самой известной и жестокой из таких шаек были «рассветные» под предводительством некой полумифической Козы Сэд. Считалось, что эти пираты были такими безбашенными, что умудрялись грабить целые деревни, полицейские катера и даже других пиратов.

Альфред Хикс.

О том, каковы были пираты Четвертого округа, можно понять из истории об Альфреде Хиксе, бывалом речном грабителе, который влип в неприятную историю. Хикс был известным в своем районе пиратом, однако даже он попался в лапы вербовщиков: опоенный и раздетый, он оказался на борту шлюпа «Е.А. Джонсон». Обнаружив себя бесправным матросом, известный головорез не стал трусливо убегать с судна, но попросту перебил всех до единого на посудине пожарным топором, забрал ценности и отчалил на лодке в сторону берега. Позже Альфред Хикс был найден, казнен, а в его честь была открыта экспозиция в музее Барнума.

Нью-Йорк окончательно отходит Англии

В 1667-м Голландия временно взяла верх над «владычицей морей». Однако Нью-Йорк остался под английским флагом.

В 1673-м во время Третьей англо-голландской войны эскадра морского капитана Энтони Колва (Anthony Colve) захватила город-форт. Вместо британского флага над островом Манхеттен взвился триколор Голландской республики. Поселение вновь сменило название. Теперь она стало именоваться New Orange в честь Вильгельма III принца Оранского.

И все-таки гавань была слишком лакомым местом, чтобы выпасть из зоны внимания государств. Сражения за нее продолжались вплоть до 1674 года, пока контроль над бухтой окончательно не установили британцы.

Вскоре обе воюющие стороны выдохлись и пошли на взаимные уступки. В 1674-м был подписан Вестминстерский договор, по которому Нью-Йорк со всеми окружающими землями навсегда отошел Англии.

В 1673-м голландцы отбили у англичан Нью-Йорк и переименовали в Новый Оранж, но по мирному договору 1674-го Новые Нидерланды возвратились под управление Англии.

В последующие десятилетия население колонии стремительно росло за счет иммигрантов из Европы. С 1678 по 1684 гг. количество домов в Нью-Йорке увеличилось с 384 до 983, то есть почти в 3 раза.

Развитие Нью-Йорка после 1865 года

Гражданская война в США завершилась в июне 1865-го победой северян. После этого трудовая иммиграция из Европы вновь захлестнула Америку. Миллионы людей в поисках лучшей жизни пересекали на пароходах Атлантический океан. Большинство из них были бедными и, не имея возможности снять отдельную каюту, ютились в тесных трюмах. В нью-йоркской гавани приезжающих встречала Статуя Свободы — символ демократии и новых возможностей.

Очертания современного Нью-Йорка, какими мы привыкли видеть их на карте, сформировались к 1898 году. Бруклин, Манхеттен, Бронкс, Куинс и Стейтен Айленд, существовавшие до этого как независимые города, слились в единое муниципальное образование (Municipal government). Первоначально оно именовалось «Большой Нью-Йорк» (The Greater New York), а составлявшие его пять крупных районов стали называться боро (Borough). Нью-Йорк в новых границах стал вторым по величине городом мира после Лондона. На рубеже XIX и XX веков его население достигало 3,5 млн. чел.

Бруклин был присоединен к Манхеттену Бруклинским мостом в 1883 году. С 1898 по 1929 годы, т. е. за 20 лет, население Бронкса выросло в 6 раз с 200 тыс. до 1,3 млн. Основным источником урбанизации было собственное трудоспособное население, а также иммигранты из Европы, Азии и арабского мира. Прибывающих в страну новых возможностей ждали таможенные процедуры остров Эллис. За 62 года через него прошло 17 млн. человек, пополнивших трудовые ресурсы страны и ставших ее новыми гражданами. Сегодня на этом острове в здании бывшего контрольного поста таможни открыт Музей иммиграции.

Дом

Картина была создана в 1996 году и в том же году куплена Чарльзом Саатчи . Он был включен в выставку Sensation в Лондоне в 1997 году и в Берлине в 1998 году.

Смесь священного (Дева Мария) и мирского (экскременты и порнография) стала источником разногласий, когда выставка Sensation была представлена ​​в Нью-Йорке в 1999 году. Нью-Йорк и мэр Рудольф Джулиани подали иск против Бруклинского музея , Джулиани описывает выставка работ Офили как «больных» и «противных». Джулиани пытается забрать ежегодный грант в размере 7 миллионов долларов из ратуши музея и угрожает ему выселением. Музей сопротивляется требованиям Джулиани, и его директор Арнольд Л. Леман подает федеральный иск против Джулиани за нарушение Первой поправки . Музей в конечном итоге выигрывает дело.

Джулиани утверждал, что Офили бросил слоновий навоз на изображение Девы Марии: «Идея создания так называемых произведений искусства, в которых люди бросают слоновий навоз на изображение Девы Марии, больна» . Пресса также сообщает, что картина «замазана», «забрызгана» или «запачкана» навозом. Офили, выросший в католической религии, заявил, что « слоновий навоз сам по себе очень красивый объект».

Работа была защищена экраном из плексигласа, но была повреждена, когда Деннис Хайнер распылял белую краску на холст на холсте. 16 декабря 1999 г.. Хайнер был обвинен в причинении вреда второй степени и получил условно-досрочное освобождение и штраф в размере 250 долларов. Скотт ЛоБайдо, художник из Статен-Айленда, был арестован30 сентября 1999 г.за подбрасывание конского навоза в музей. Он обвинил работу Криса Офили в «очернении католиков». Говорят, что охранники музея, охраняющие картину, заявили: «Это не Дева Мария. Это картина. » .

Запланированная выставка в Национальной галерее Австралии в Канберре в 2000 году была отменена из-за разногласий в Америке.

Картина была приобретена австралийским коллекционером Дэвидом Уолшем в 2007 году. Она была включена в ретроспективу середины карьеры Офили в галерее Tate Britain в 2010 году. С 2011 года она выставлена ​​в Музее древнего искусства, а новая картина Уолша (MONA) в Хобарт , Тасмания , крупнейший частный художественный музей в южном полушарии.

Он продан на аукционе Christie’s в Лондоне на30 июня 2015 г.Цена молотка составила 2 882 500 фунтов стерлингов (4,6 миллиона долларов), что стало аукционным рекордом художника.

В октябрь 2019Картина выставлена ​​в Музее современного искусства в Нью-Йорке .

Карьера [ править ]

Ранние работы Офили находились под сильным влиянием Жан-Мишеля Баския , Георга Базелица , Филипа Густона и Джорджа Кондо . Питер Дойг работал в аспирантуре Колледжа искусств Челси, когда Офили был студентом, и вскоре они стали друзьями. В 2014 году искусствовед Роберта Смит заявила , что Офили имеет много общего с такими художниками, как Микален Томас , Керри Джеймс Маршал , Роберт Колескотт и Эллен Галлахер , а также с более далекими прецедентами, такими как Боб Томпсон ,Бофорд Делани и Уильям Х. Джонсон .

Ofili был основан благодаря выставкам Чарльза Саатчи в его галерее на севере Лондона и передвижной выставке Sensation (1997), став одним из немногих британских художников африканского / карибского происхождения, который пробился в качестве члена группы молодых британских художников . С начала 1990-х годов у Офили также было множество персональных выставок, в том числе в галерее Serpentine . В 1998 году Офили получил премию Тернера , а в 2003 году он был выбран представлять Великобританию на Венецианской биеннале того же года, где его работа для Британского павильона была сделана в сотрудничестве с архитектором Дэвидом Аджайе .

В 1992 году он выиграл стипендию, которая позволила ему поехать в Зимбабве . Офили изучал там наскальные рисунки , что в некоторой степени повлияло на его стиль.

Между 1995 и 2005 годами Офили сосредоточился на серии акварелей, каждая размером 9½ на 6½ дюймов, созданных за один присест. Они преимущественно изображают головы мужчин и женщин, а также некоторые исследования цветов и птиц. Картины Офили также отсылают к фильмам о черной эксплуатации и гангста-рэпе , пытаясь с юмором поставить под сомнение расовые и сексуальные стереотипы. В серии лиц, которые Офили называл гаремами , каждое расположение состоит из одного мужчины с четырьмя женщинами по бокам от него.

Работы Офили часто строятся на слоях краски, смолы, блесток, навоза (в основном, слона) и других материалов для создания коллажа . Хотя недоброжелатели Офили часто заявляют, что он «брызгает» навозом слона на свои картины, это неточно: иногда он наносит его прямо на холст в виде засохших сферических комков, а иногда в той же форме использует его как лакированные подставки под ноги, на которых стоят картины.

Офили был основателем и инициатором недолгого проекта Freeness . Этот проект включал в себя объединение художников, продюсеров и музыкантов из этнических меньшинств (азиатских и африканских) в попытке раскрыть музыку, которая может быть не слышна в других местах. Свобода позволила услышать творчество неподписанных современных британских художников из числа этнических меньшинств. Результатом нескольких месяцев туров по 10 городам Великобритании стал Freeness Volume 1 — сборник работ, которые были показаны во время тура.

Переехав в Тринидад в 2005 году, Офили начал серию синих картин, вдохновленных Джаб Джабом или «голубыми дьяволами», которые участвуют в Карнавале Тринидада и Тобаго , и группой экспрессионистов немецких и российских художников Der Blaue Reiter . В этих картинах часто использовался серебряный акриловый фон со слоями темного масляного пигмента сверху. Более поздние версии этих работ были показаны на персональной выставке Офили «Крис Офили: День и ночь» в Новом музее Нью-Йорка, которая была установлена ​​в очень тускло освещенной комнате, заставляя зрителей привыкать к темноте. чтобы увидеть картины.

Офили был назначен главнокомандующим Ордена Британской империи (CBE) в новогодних наградах 2017 года за заслуги перед искусством. Офили был включен в издание Powerlist за 2019 год, в которое входит 100 самых влиятельных чернокожих британцев.

• Коллекция Криса Офили Саатчи 2017

• Union Black — Крис Офили — Тейт Британия (2010)

История Нью-Йорка в XX веке

Нью-Йорк — город мигрантов и небоскребов

Небоскреб — чисто американское изобретение. Это сегодня железобетонные исполины вздымаются к облакам в городах Юго-Восточной Азии и в арабском мире. В XX веке Нью-Йорк был обладателем самых высоких зданий на планете с 1908 до 1974 годы. Тогда высотный рекорд Башен-близнецов Всемирного торгового центра (417 метров, 110 этажей) побила Уиллис-Тауэр (442 метра, 108 этажей) в Чикаго. А в 1998-м башни Петронас в столице Малайзии (451 метр) навсегда отобрали у Соединенных Штатов репутацию страны небоскребов.

На протяжении первой половины XX столетия Нью-Йорк остается конечной точкой трудовой иммиграции как из самой Америки, так и с других стран. В Нью-Йорке, преимущественно в Гарлеме, оседали афроамериканцы, которые мигрировали из южных провинций в поисках заработка.

В 1920-е Нью-Йорк делил с Лондоном титул самого густонаселенного города мира. Причем перенаселены были кварталы в центральных частях города. Их обитателями были низкоквалифицированные рабочие, бедные иммигранты, торговцы наркотиками и проститутки.

Типичная нью-йорская улица первой трети XX столетия. Кадр из фильма «Однажды в Америке», 1984 г.

Несколько семей проживали в одной комнате, ютились в подвалах и на чердаках. Работая по 12-14 часов 6 дней в неделю, они могли арендовать только несколько квадратных футов жилой площади, отгородившись от соседей занавесками.

Невзирая на Великую депрессию начала 1930-х, на Манхеттене вырастают высочайшие в мире здания в стиле ар-деко. Крайслер-билдинг, Эмпайр-стейт-билдинг, Рокфеллер Плаза 30 долгие десятилетия оставались доминантами в силуэте города. Сегодня эти небоскребы — в числе символов Нью-Йорка, включены в Национальный реестр и охраняются как памятники истории и архитектуры.

Силуэты, ставшие легендой: Эмпайр-стейт-билдинг (слева) и Крайслер-билдинг возвышаются над Манхеттеном. Кадр из х/ф «Один дома 2: затерянный в Нью-Йорке

История Нью-Йорка и Вторая мировая война

7 декабря 1941 года США вступили во Вторую мировую войну. Требования светомаскировки заставили Манхеттен притушить неоновые огни.

Бруклинские верфи 6 сентября 1943 года. Погрузка американских войск на пароходы перед отправкой в Великобританию для последующей высадки во Франции. Кадр из телесериала «Братья по оружию», 2001 г.

История Нью-Йорка 1945-2000 гг.

Из Второй мировой войны Нью-Йорк вышел как ведущий город мира. Нахлынувшие в город ветераны войны и новая волна иммигрантов из Европы способствовали второму демографическому и строительному буму. Обширные малоэтажные пригороды застраиваются в восточном Квинсе (Queens) и округе Нассау (Nassau County).

Международный статус Нью-Йорк обрел после Второй мировой войны, когда в нем разместилась штаб-квартира ООН. В 1952-м Организация переехала в новое здание на берегу Ист-Ривер и заседает в нем до сих пор.

Здание ООН в Нью-Йорке. Фото 1950-х

В ночь с 13 на 14 июля 1977 года Нью-Йорк погрузился во тьму из-за массового отключения электричества. Отключение сопровождалось грабежами, поджогами и другими преступлениями во всех пяти районах города.

В 1992 году на острове Эллис в здании поста Иммиграционной службы открыт Музей иммиграции.

1993-2001 гг. – срок полномочий 107-го мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани. Он прикрыл сомнительные заведения на Таймс-сквер, увеличил число полицейских нарядов на улицах. За два срока его мэрства (избирается жителями на 4 года) уровень преступности в городе сократился более, чем на 50%.